тексты и прочая хренотень.
easy come, easy go.
Сообщений 1 страница 6 из 6
Поделиться22013-01-08 14:30:20
У каждого есть свой страх. Мэтт боялся воды; Лидия – перестать быть популярной; Эрика – нового приступа эпилепсии; Скотт – навредить Эллисон.
Дерек боялся сорваться.
Каждый раз, припирая Стайлза к стене в любой удобный случай, он чувствовал, как ему затуманивает разум. Частое дыхание, дергающийся от судорожного сглатывания кадык, и этот чертов запах – страх напополам с интересом, с примесью осеннего дождя.
Прикосновения кожи к коже обжигали, каждый контакт – искра, которая может послужить катализатором необратимого. Дерек жалел порой, что не носит перчаток. И что Стайлз в своей непринужденной манере хватал его за запястье, удерживая возле себя.
Дереку хочется выть, но он сжимает зубы крепко-крепко, и всем своим видом показывает гнев. Только злится он не на Стилински.
Он злится на себя.
Непростительная слабость – привязаться к человеку. К мелкому, в общем-то, пацану, который даже идею о том, чтобы стать оборотнем, откидывает так, что отдача бьет волной.
И все эти чертовы прикосновения.
Внутренний волк готов сорваться с цепи – уж ему-то все понятно, ему не до человеческих «как», «зачем» и «почему». Он знает свою цель, и рвется к ней с утроенной силой, но Дерек сдерживает его из последних сил. Потому что знает – стоит его отпустить, и начнется то, что отменить будет попросту невозможно.
Волк царапает ребра, когда они оказываются слишком близко. Дерек хмурится, уходит в себя, а Стайлз, в своей непосредственности хватает его за локоть и спрашивает:
– О чем же это вы думаете, мистер Страшный Серый Волк?
Будь на нем куртка, все было бы хорошо. Но день душный и жаркий, и ее он оставил в Камаро. И когда пальцы касаются незащищенной кожи, то выхода уже нет.
Крышу срывает полностью.
Дерек сгребает воротник Стилински и встряхивает, как нашкодившего щенка. А рядом такое манящее дерево – просто предназначенное для обычного их ритуала – спиной к вертикальной поверхности.
Дерек вжимает Стайлза в старый дуб, и смотрит почти с ненавистью. Ну, по крайней мере, ему так кажется. А у Стилински подрагивают губы, и взгляд его – вызов, и оборотень просто не может не ответить на него.
Дерек впивается ртом в рот Стайлза, сминает губы, языком проводит по деснам. Клыки увеличиваются, и он с трудом загоняет обращение обратно, вглубь себя. Зато обоняние и осязание становятся четче, и запах Стайлза сводит с ума, а каждое его движение отзывается взрывом в разуме, который и так сосредоточен целиком и полностью.
Он чувствует, как руки Стайлза сжимают его футболку, как он податливо прогибается, пытаясь сделать контакт полноценным, прижаться каждой клеточкой своего тела. И это хорошо.
Пока не приходит осознание того, что он проиграл. Самому себе.
Дерек отстраняется от мальчишки и прикрывает глаза ладонью. Разворачивается, делает шаг вперед, но…
Снова. Чертово. Прикосновение.
Стайлз цепляется крепко за его плечо, чуть ли не виснет на нем, и улыбка на его лице – широченная.
– А я-то думал, когда ты поймешь, – беспечно говорит он, утягивая Дерека обратно в тень дуба. – Кстати, целоваться ты совсем не умеешь. Я, честно говоря, тоже, но твой напор творит чудеса. И спасибо, что не выпустил клыки, хотя, наверное, это было бы классно. Может, попробуем в следующий раз? Только не сильно, а то потом придется притворяться перед отцом, что я немножко переборщил, когда пытался сделать пирсинг на губе. А вообще…
Дерек не дает ему договорить – Дерек его целует.
И уголки губ сами собой поднимаются в улыбке.
Поделиться32013-01-08 14:31:22
«Это гормоны», – думает Стайлз, одевая капюшон так, чтобы тень от него падала на горящее лицо. Дерек застыл, склонившись над Камаро – двигатель барахлит, а им еще ехать и ехать. Стайлз вышел, чтобы размять ноги, и тысячу раз проклял себя за это. В этой позе Дерек выглядит невероятно, и Стилински шумно сглатывает, пытается не смотреть на обтянутую джинсами задницу, но не может.
«Это гормоны», – думает Стайлз, когда Дерек выпрямляется, поводя плечами, и часть татуировки видна из-под практически насквозь промокшей от пота футболки. Он смотрит через плечо и ухмыляется ехидно, и Стилински кажется, что он читает его мысли. А точнее, его ежесекундные желания. Стайлз сцепляет руки крепко, почти до хруста, и мысленно считает до ста.
«Это гормоны», – думает Стайлз, когда Дерек, проходя мимо, задевает его боком. Не надо быть оборотнем, чтобы чувствовать этот едкий запах мускуса и мужского пота, который, по идее, должен быть отвратительным, но в исполнении Дерека Хейла кажется прекрасным. Стайлз шумно выдыхает, сбивается со счета и жадно смотрит на крепкий пресс, когда оборотень зачем-то приподнимает футболку.
«Это гормоны», – думает Стайлз, когда Хейл подталкивает его к машине, совершенно случайно задевая задний карман джинсов. Дышать становится в разы тяжелее, и Стилински с необыкновенной для себя скоростью влезает в автомобиль, попутно ударившись головой об потолок. Сердце трепещет где-то в пятках, и Стайлз боится сдать самого себя, а потому замирает, чем выдает себя с головой.
«Это гормоны», – думает Дерек. Он, конечно, видит, чует и понимает, что творится со Стилински, и это доставляет ему невероятное удовольствие. Ему нравится с ним играть, делать вид, что он ничего не замечает, а Стайлз верит ему, как последний дурак. Поэтому он удивленно округляет глаза, когда ладонь Дерека ложится ему на колено и плавным движением тянется выше.
«Это гормоны», – думает Стайлз, прикрывая глаза и отдаваясь новым ощущениям полностью. Ему жарко-липко-горячо, и Камаро кажется невероятно тесной, а Дерек – таким невозможным, но при этом таким настоящим. Это не сравнится с липкими снами. Это вообще ни с чем не сравнится, и когда губы Дерека смыкаются вокруг его члена, Стайлз издает полупридушенный стон и тут же закусывает запястье.
«Это гормоны», – думает Дерек, когда окончательно рехнувшийся от наплыва чувств Стайлз принимает его в себя и хнычет то ли от боли, то ли от удовольствия. Дерек зажимает ему рот рукой, и двигается осторожно, но Стилински требует драйва, и его сумасшествие передается и оборотню.
«Это гормоны», – думает Стайлз, выплескиваясь на заднее сиденье Шевроле, и чувствует себя так, будто выиграл в лотерею все богатства мира. Он утыкается лбом в плечо Дерека и дышит шумно, обжигая кожу, пока Хейл не прижимает его к себе так крепко, что начинают болеть ребра.
«Это гормоны», – думает Дерек, когда Стайлз впадает в сладкую дрему, умостив голову на груди Хейла. Дереку приятно, и Дерек не против повторить еще раз.
В конце концов, они оба понимают, что гормоны – это всего лишь отмазка.
Поделиться42013-01-08 14:32:07
Семья – дело хлопотное и требующее больших затрат. Дерек был молод и неопытен, а потому не подумал об этом, и беда не заставила себя ждать.
Наследство Хейлов подходило к концу.
Продажа дома денег не принесет – кому сдалась такая развалина? Расставаться с Камаро – невозможно, уж слишком Дерек любил свою машину. Гонять волчат в костюмах скаутов продавать овсяное печенье – вообще идиотизм. Оставался один выход.
Найти работу.
Это оказалось непростой задачей – высшего образования у новоиспеченного Альфы не было, связей – тоже, а потому он семь вечеров подряд просиживал над свежими номерами газет с предложениями работы.
Грузчик – достаточно легко для оборотня, но денег приносит мало, а щенятам нужен бюджет побольше. Продавец в гипермаркете – вполне себе неплохо, но в графе требований обозначалось «вежливое общение с клиентами», а с этим у Хейла всегда были проблемы.
В ночь на воскресенье он бросил это неблагодарное дело и, мрачнее тучи, отправился обхаживать злачные места Бейкон-Хиллс, теша себя надеждой что, быть может, работа найдет его сама.
И нашла ведь!
Он всего лишь проходил мимо гей-клуба, когда из него двое охранников буквально выносили на себе рьяно блюющего человека в форме бармена. Охранники мрачно переглядывались, и Дерек невольно замедлил шаг, прислушиваясь.
– Вечно он нажирается в говно, – сказал тот, что покрупнее, - скоро связи его папочки перестанут помогать.
– Ага, – кивнул второй, – он разбил полбара сегодня, а уж о том, что он намешал посетителям, я вообще молчу. Ты видел, как на него смотрел Терренс? Когда он оклемается, его пинком под зад вышвырнут из клуба.
– И правильно, – первый брезгливо отдернул ногу, когда бармен чуть не «пометил» его ботинок. – Слышишь, Бобби? Пора прощаться с работой.
Дальше Дерек не слушал – проблема была решена, и он со спокойной душой отправился тренировать своих щенят.
***
Собеседование он, как ни странно, прошел успешно. Неумело натянутая на лицо улыбка была воспринята нормально, а коктейли он намешал, ориентируясь исключительно на запах и вкус, и помимо стандартных преподнес еще пару «новинок». Терренс Роден, управляющий клуба, выдал ему удостоверение и дальнейшие инструкции.
В первый же день все пошло наперекосяк. Нет, с работой он справлялся отлично, и жалоб не поступало, но аудитория клуба висла бы у него на плечах, если бы он не был за защитой барной стойки. Разномастные геи мазали его жадными голодными взглядами, некоторые пытались флиртовать, другие откровенно предлагали уединиться в туалете, третьи преданно пытались выловить его по дороге в туалет, и если бы не скорость реакции, его разорвали бы на сотню маленьких Дереков. Но Хейл держал лицо, смотрел хмурым взглядом, однако новоиспеченных поклонников это почему-то не отталкивало.
К концу третьей ночи Дерек готов был выть от отчаяния. Но бросать работу было нельзя – Роден углядел, сколько новых посетителей появилось после прихода нового бармена, и поднял ему зарплату. Хорошо так поднял. Хватало и на волчат, и на свои маленькие радости.
***
К третьей неделе Дерек уже привык. Делал свою работу практически машинально, изредка перекидываясь с клиентами парой ничего не значащих фраз, уделял внимание кому-то из откровенно одиноких посетителей. В общем – срослось.
Он протирал тумблер, когда в секундной тишине между сменой песен услышал, как кто-то очень знакомо навернулся, так и не добравшись до барного стула.
Дерек выглянул из-за стойки. Ну да, конечно, ничего удивительного – Стайлз Стилински собственной персоной. Он сидел на полу, потирая ушибленный локоть, и неслышно ругался.
– Какого черта ты здесь делаешь? – хмуро поинтересовался Хейл, пока Стайлз пытался встать.
– Я по тебе соскучился, – с нарочитой откровенностью ответил Стилински. – Я каждый вечер думаю о том, как ты изящно берешь бутылку текилы за горлышко и ме-е-е-е-едленно разливаешь ее на два бокала, а потом сыплешь соль себе на живот, и я слизываю ее, выпиваю текилу и закусываю лимоном… Я ничего не напутал, все именно в таком порядке?
Дерек передернул плечами, наливая пиво нетерпеливо стучащему пальцами по стойке джентльмену. Стилински был на время забыт, что последнего совершенно не устраивало.
– Слушай, я тут подумал, что и правда хочу текилы. Никогда ее не пробовал. Нальешь?
– Тебе нет восемнадцати, – буднично ответил Хейл и перешел к следующему заказу.
– А за «спасибо»?
– Нет.
– А за чаевые?
– Нет.
– А за… – Стайлз огляделся и, склонившись над стойкой, прошептал, – минет в подсобке?
Дерек удивленно вздернул бровь, впервые с момента начала карьеры пролив джин мимо стакана.
Стилински победно ухмылялся. Ровно до того момента, как получил тяжелый подзатыльник.
– Ай, – сообщил он, – кстати говоря, я тут не один. Мы подумали, что тебе, наверное, скучно и опасно находиться в толпе алчущих твое тело людей, и решили тебя навестить. Дружеское плечо и все такое. Эй! – он махнул рукой. – Наш клыкастый друг уже подготовлен!
Скотт, Эллисон, Лидия и стая. Последние, под тяжелым взглядом Альфы, сразу скуксились и опустили глазки в пол. Они понимали, что конкретно в этом помещении Дерек, при всей своей любви к щенкам, был абсолютно не рад их видеть.
– Ты рад? – непринужденно спросил Стайлз, мастерски игнорируя взгляд, полный нескрываемого раздражения. – Нет? Ну ничего, скоро придет. И может, все-таки…
– Нет! – рявкнул Дерек, уже изрядно доведенный. – Никакой текилы. Точка.
Стилински обиженно надул губы и тут же нашел себе более разговорчивого собеседника, не обращая внимания на его липкий взгляд. Хейл решил следить за ними краем глаза – не хватало только мальчишке обрести очередные неприятности на свою задницу. Но для начала нужно было решить пару вопросов.
– Айзек, – Лэйхи казался самым адекватным из всех на данный момент. – Объясни мне, зачем вы все приперлись сюда следом за Стилински? Своего ума нет?
– Мы хотели как лучше, – вмешалась Эрика, попутно стряхивая с плеча хрупкую руку какой-то девушки, решившей, что она нашла пару на этот вечер, – мы же стая, мы должны быть вместе.
Да. Об этом он как-то не подумал.
– Аккуратнее, – предупредил Дерек. – Меня не отвлекать. Я здесь не для увеселительных целей.
Сверкнул глазами – и щенки тут же отлетели от стойки, кучкой сбившись вместе. Скотт с Эллисон сами поняли, что лезть не стоит, и обжили уютный столик в углу, странно контрастируя с собравшимися здесь представителями сексуальных меньшинств.
Забот теперь прибавилось. Вполглаза следить за стаей, выполнять работу, контролировать ситуацию…
С последним как-то не получилось.
Дерек отвлекся всего лишь на пятнадцать минут – ушел на другой конец стойки обслуживать веселую компанию трансветститов, постоянных обитателей сего заведения. Когда же он вернулся к центру, его взгляду открылась весьма печальная картина.
Непередаваемо пьяный Стайлз Стилински, к которому уже не скрываясь приставал тот самый разговорчивый новый знакомый. Надо было что-то делать. Причем срочно.
Хейл встал напротив этой сладкой парочки, тяжело опустив руки на столешницу.
– Эй. Это мой бойфренд.
Получилось тяжело, весомо и с оттенком угрозы. Паренек хотел было возразить что-то, но Дерек смотрел так зло, что он поспешно ретировался.
– Лайза, подмени! – крикнул он своей помощнице и вышел из-за стойки.
– И что мне с тобой делать? – укоризненно спросил он у Стайлза.
– Поцеловать? – предложил тот, – нет, не надо так на меня смотреть, я знаю, это плохая идея. Наверное, по правилам клуба тебя должны вышвырнуть с работы, но у меня есть поддельное ID, так что все в порядке. Я не буду дебо… – Стилински икнул, – …ширить, я тихий, мирный, спокойный и вообще. Ну, ты понял.
Дерек тяжело вздохнул, почти на грани рефлекса подхватывая падающего со стула Стайлза.
– Пойдем-ка отсюда, дружок.
Стилински еле переставлял ноги, и Дерек, плюнув на все рамки приличия, просто перекинул его через плечо, не замечая вялых попыток освободиться, и потащил в подсобку. Ничего особенного – старенький телевизор и диван с торчащими пружинами. Но хоть что-то.
Скинуть его на этот диван – и пусть проспится до конца смены Дерека. Идея была неплохой, а исполнение подкачало.
Оказавшись на диване, Стайлз заерзал, пытаясь устроиться поудобнее, но под суровым взглядом Хейла у него это не особо получалось.– Ну хватит на меня смотреть! – буркнул он, переворачиваясь на живот. – Ой.
«Ой» оказалась лужа рвоты в заботливо подставленном ведре – Дерек мог быть очень быстрым, если хотел. Посудина сохранилась еще от предыдущего бармена, который пользовался ей непозволительно часто.
– Спать, – весомо сказал Хейл, брезгливо отодвигая ведро ногой в сторону.
– Только с тобой, – отозвался Стайлз.
Ох и напрашивался же он.
Но Дерек иногда был очень терпеливым. Кроме того, его ждала работа, и он, не сомневаясь, вышел из подсобки и закрыл ее на ключ. Послужит уроком. Должно послужить, по крайней мере.
За барной стойкой его ждал очередной сюрприз – Питер Хейл собственной персоной. Дерек мысленно взвыл, но лицо сохранил – лишь глаз чуть дернулся. Он был зол. Очень.
– Только не ешь меня, племянничек, – с ходу распознал настроение Дерека старший Хейл, – я пришел присмотреть за твоей ватагой детишек. Я же тоже в стае, и мне положено веселье. Угостишь?
Дерек мрачно разлил водку на две рюмки: одну протянул дяде, вторую опрокинул сам. Нервы были на пределе.
Хуже смены у него никогда не было и не будет.
***
К закрытию бара, не без помощи Питера, Дереку удалось изгнать из гей-клуба стаю и сочувствующих. Лидия так вообще с рьяным рвением утащила Джексона за руку – боялась, видимо, что какой-нибудь харизматичный гомосексуал уведет ее парня. Но про Стилински в подсобке он забыл – замотался.
Стайлз не ломился в дверь, что можно было бы от него ожидать. Он полусидел на диване, скрестив руки на груди, и суровость в его взгляде могла поспорить с дерековой.
– Бойфренд, называется, – выдал он, как только Хейл вошел в комнату. – Сам, значит, развлекается у барной стойки, а свою пару запирает в весьма неуютном помещении, на диване, которому давно пора на свалку, да еще и с телевизором, по которому нет ни одного канала с порно. Где твоя совесть, о мой мужчина? Как ты мог так со мной поступить?
«Не протрезвел», – подумал Дерек и тяжело вздохнул. Что с ним делать, он не знал.
– Дома будет тебе порно, – пообещал он, – с плеткой и антуражем.
– Ооо, – Стайлз возбужденно заерзал на диване, – то есть, мы едем к тебе? Потому что у меня ни плетки, ни антуража нет. У меня только наручники. Хотя это неплохая идея, тебе не кажется?
Дерек снова вздохнул и отвесил Стилински тяжелый подзатыльник.
– Головой думай, – посоветовал Хейл. – Сам идти сможешь?
– Смогу! – с готовностью отозвался Стайлз и попытался встать с дивана.
Не получилось.
Пришлось взять его на руки. Стилински словно расцвел сразу, уткнулся носом в плечо и обнял за шею.
– Тренируешься перед первой брачной ночью? – поинтересовался он. – На ком женишься? Ах да, я же твой бойфренд.
– Заткнись, – припечатал Дерек. Болтовня мальчишки надоела ему сверх меры.
– Окей, – слишком легко согласился Стайлз.
Оказалось, он просто решил найти своему языку другое занятие.
Целовался он неумело, и во рту у него было горько от алкоголя – абсент, Дерек распознал сразу же. Стилинки так старался, что в какой-то момент Хейлу даже стало смешно.
«Глупый ребенок. Но какой же…»
Наверное, во всем виноват был Питер, с которым Дерек пил за компанию. Пьяным он себя не чувствовал, но, судя по тому, что Стайлз не отлетел к другой стене, алкоголь пошел куда надо.
Дереку нравилось целовать Стайлза. И в голове поднялся такой сумбур, что он с трудом понимал, что делает.
Что аккуратно опускает Стилински на диван, стягивает с него джинсы и белье.
Что задирает его футболку, прикусывает сосок, ведет ладонью по животу.
Что тянется под диван, где всегда валялся тюбик смазки, предназначенный для оплативших уединение клиентов.
Что растягивает Стилински, а тот жмурится и судорожно сжимает пальцами обивку дивана.
Что входит в него – осторожно, миллиметр за миллиметром, давая привыкнуть, поглаживая напряженные плечи, пытаясь успокоить.
Что обхватывает ладонью член Стайлза, двигая рукой в такт действиям.
Что припадает к шее, закусывая кожу, двигаясь часто, судорожно, почти на грани.
Что кончает практически одновременно со Стилински и отпускает его, обессилено опрокидывая голову на спинку дивана.
***
– Это было здорово, – сказал Стайлз, как только смог разлепить губы. Дерек кивнул, не расщедриваясь на слова, одной рукой прижал его к себе и шумно выдохнул в ухо.
Сумбур ушел, и он явственно слышал шумное сопение за дверью.
«Любопытные, черт их возьми», – подумал Дерек, но прогонять щенят не стал.
Скотт за дверью мрачно выдал Айзеку проигранные десять долларов.
Поделиться52013-01-08 14:34:21
– Он натравил на меня собак, – шипит Стайлз Дереку на ухо. – Своих ебаных доберманов, которые неслись за мной до конца квартала. А когда я упал, они кинулись на меня, и я едва остался в живых.
Дерек тяжело дышит, пытаясь успокоиться. Он проходит мимо джентльмена в серой шляпе, с вычурной тростью и спесивым выражением лица. Перед ним гордо вышагивает старый доберман в дорогом ошейнике.
Дерек тихо рычит и на мгновение выпускает клыки. Пес ежится, скулит и жмется к хозяину, а тот никак не может понять, в чем же дело. Он оглядывается осторожно, поглаживает добермана по голове, но опасности заметить не может.
Дерек перегрызает мужчине горло ровно через минуту.
– Спасибо, – говорит Стайлз довольным голосом. – Спасибо тебе, дорогое мое орудие мести.
Дерек закрывает глаза.
Дерек хочет остаться в одиночестве.– Я был бой-скаутом и продавал печенье, – сообщает Стайлз, указывая на пожилую женщину, выходящую из-за забора, потрепанного временем. – Она назвала меня вымогателем и вылила стакан бурбона мне на лицо. Она старая алкоголичка, а у меня щипало в глазах, и я ревел, как последняя девчонка.
Дерек молчит, стискивая зубы. Делает шаг к бабушке, от которой несет алкоголем, и галантно подает ей руку.
– Да что вы, молодой человек, – кокетничает она. – Я не так стара, и могу дойти самостоятельно.
Дерек выдавливает из себя улыбку и ведет старушку к дороге.
Она падает под колеса грузовика и никогда уже не поднимется на ноги.
– Благодарю, – жарко шепчет Стайлз на ухо, мазнув губами по щеке, – я люблю тебя, Дерек.
«Я тоже тебя… любил», – хочет сказать Хейл, но понимает, что лучше промолчать.– Ему я должен был пять баксов, – рассказывает Стайлз. – Жалкие пять баксов, понимаешь? Я забыл дома кошелек, я собирался отдать, честно. А он требовал немедленно. В результате у меня было сотрясение мозга. И все из-за пяти баксов. Представляешь, насколько люди бывают меркантильными?
Дерек кивает, краем глаза следя за чернокожим пареньком, избивавшим очередного своего должника. Он видел вздутые вены, следы от уколов на сгибах локтя.
– Эй, – говорит он, – я принес тебе штуку покруче, чем те, которыми ты колешься.
Парень колеблется, но Дерек улыбается почти по-настоящему, и мальчишка почему-то ему верит.
Шприц пропарывает вену, заливая в нее бензин. И уже не важно, чего у него не будет – руки или жизни.
– Ты лучше всех, – честно говорит Стайлз и целует Дерека. Он отвечает механически. Он все теперь делает механически.День за днем. Мертвый Стайлз ходит за Дереком попятам, нашептывает на ухо очередные руководства к действиям и смотрит, как Хейл убивает его обидчиков, одного за другим. Дереку тяжело дышать. Он чувствует миазмы разлагающейся плоти, хотя она, вроде бы, уже давно превратилась в пепел, который хранится теперь в доме Стилински.
«Когда-нибудь это кончится», – убеждает он себя. И все равно по ночам видит всех своих жертв, и ему кажется, что они тоже восстанут из мертвых, и косить пойдут уже его.– А вот теперь я вспомнил о самом главном, – говорит Стайлз, сидя на бортике ванны и болтая ногами. Дерек замирает с опасной бритвой у горла и смотрит на него через зеркало.
– Ты знаешь, кто меня убил? – спрашивает призрак, и глаза его горят адским огнем. Дерек не боится – он уже привык, но в этот раз что-то заставляет его насторожиться. Он качает головой и, пытаясь сохранить спокойствие, продолжает брить отросшую щетину.
– Ты, – говорит Стайлз и протягивает ему другую бритву – серебряную, с подтеками неотмывшейся крови, – ты обратился. Ты загрыз меня.
Он смеется, а Дерек берет в руки серебро, чувствуя, как оно холодит ладонь. Стайлз встает и подходит к нему, обнимает за талию.
– От уха до уха, – улыбается Стилински.
Кровь ручьем льется в раковину.
Поделиться62013-01-08 14:36:25
Эрика видит, как Стайлз смотрит на Лидию, и ей хочется убивать. Но она – приличная девочка, и единственное, что она может сделать – это сдержать приступ слез, которые так и норовят сорваться с глаз.
Эрика сидит на последней парте и задумчиво сверлит взглядом стриженый затылок. Можно помечтать: Стайлз сейчас обернется и улыбнется ей нежно и мягко, и в глазах его будет читаться обожание. А когда урок закончится, они возьмутся за руки и пойдут в столовую, и она будет чувствовать себя самой счастливой на свете.
Эрика дергается в приступе эпилепсии, пена течет изо рта, но ей хорошо, потому что ее голова лежит на коленях у Стилински, и он придерживает ее бережно и очень осторожно. Кожа горит от прикосновений этих пальцев, и если бы не приступ, она могла бы придумать себе, что Стайлз тоже ее любит, просто боится или стесняется.
Эрика красива, Эрика сексуальна. Укус перевоплотил ее, и она решает, что, наверное, Стайлз ей все-таки не нужен. Она плавно рассекает пространство, смотрит томно и развратно вгрызается в яблоко. В глазах всех мальчиков – удивление наполовину с похотью, и только Стилински послушно раскрывает рот от удивления, но того, что она надеялась увидеть в глубине его зрачков, – нет. Он просто удивлен. Он не хочет ее даже теперь.
Эрика бросается на Дерека, потому что думает, что он круче, чем какой-то там глупый Стилински. Хейл сбрасывает ее с себя, говорит, что у него уже есть кто-то, и она чувствует себя совсем ненужной. Ее снова отвергли, снова сравняли с плинтусом, но ей не впервой, и она снова сдерживает слезы.
Эрика ловит тихие стоны волчьим слухом. Она слишком любопытна, чтобы бояться, и тихо прокрадывается к двери, заглядывая в щель. И в глаза словно песок засыпали: Дерек целует Стайлза, Дерек ласкает Стайлза, Дерек трахает Стайлза. У Эрики такое чувство, будто ее предали, и она обещает отомстить – обоим.
Эрика с наслаждением впечатывает кулак в лицо Стилински, и ей становится немного легче. Может, он все-таки одумается и полюбит ее? Остается только мечтать и надеяться, и на Рождество она загадывает желание: Стайлз, Стайлз и только Стайлз.
Эрика ловит Стилински после уроков у шкафчика и смотрит почти просяще. Ей больно, ей плохо, ей обидно: ее достало одиночество, но ей нужен один конкретный человек.
– Лидия, Дерек, – тихо говорит она, нависая над Стайлзом. – А чем я хуже?
Он пожимает плечами.
Эрике снова хочется плакать.